Однорукий герой автогонок

На видеозаписях с тестов команды Williams в Испании можно увидеть, насколько Кубица ограничен в движениях правой руки — в крутых поворотах он скорее придерживает ей руль, чем поворачивает его. Понятно, что полностью восстановить подвижность не удалось — хирурги и так сотворили настоящее чудо: спасли польскому пилоту руку, которой угрожала ампутация после аварии на ралли в 2011 году.

Пока что главный вопрос — получится ли у Кубицы адаптироваться к болиду Формулы-1. Британцу Арчи Скотт Брауну шестьдесят лет назад это удавалось — на соревнованиях он не давал спуску физически здоровым соперникам. Правда, с тех пор слишком многое изменилось: и машины, и уровень физических нагрузок, и сами гонки...

За пределами Великобритании Арчи Скотт Брауна знают мало: большую часть своей короткой спортивной карьеры он провел на родине, а за границей проехал всего несколько гонок. Но у себя на родине в пятидесятые годы он стал настоящим героем.

Уильям Арчибальд Скотт Браун — таково полное имя нашего героя — родился в 1927 году в шотландском городе Пейсли, недалеко от Глазго. Когда он появился на свет, речи не шло не то что о карьере в автоспорте — было трудно поверить, что мальчик когда-нибудь сможет просто ходить.

Его мать во время беременности перенесла краснуху: в двадцатые годы об опасности этой инфекции еще не знали, и Арчи родился с тяжелой деформацией конечностей — неполным предплечьем правой руки и недоразвитой кистью, с искореженными болезнью ногами.

Потребовалось двадцать операций и многие месяцы в гипсе, чтобы он смог ходить. Но даже повзрослев, Арчи так и остался очень низкорослым — имея туловище хорошо сложенного мужчины, он был лишь немного выше полутора метров.

Природа наградила его выдающимся чувством баланса: например, в школе он четыре года подряд выигрывал соревнования по «медленному велосипеду», дольше всех удерживая свой велосипед неподвижным.

А не увлечься автогонками он просто не мог — с такими-то родителями: его отец Уильям был заводским гонщиком Alvis, и даже мама Жанетт несколько раз выступала в гонках на овале в Бруклендс.

К тому же, с автомобилями он познакомился гораздо раньше сверстников: однажды отец, чтобы как-то облегчить сыну передвижение, приспособил к его педальной машинке 125-кубовый моторчик Villiers с трехступенчатой коробкой передач. А когда мальчику было всего 12 лет, отец прокатил его по трассе в Бруклендс на мощной Lagonda V12, и начал обучать его вождению на «больших» машинах — Арчи смог сдать на права на следующий день после своего 17-летия.

Переехав после войны в Кембридж, Арчи устроился в табачную компанию, купил дешевенький Standard Eight с чахлым тридцатисильным моторчиком, и немедленно отправился на «водительские тесты» — так у англичан назывались соревнования по фигурному вождению. И сразу же выиграл три этапа подряд!

А вскоре Арчи пересел на машину посерьезнее: полученное от бабушки наследство он потратил на спорткар MG TD, на котором принялся осваивать окрестные «тесты», слаломы и подъемы на холм — с большим успехом. Там-то он и познакомился с будущим конструктором гоночных машин Брайаном Листером.

Его машина была куда быстрее — самоделка Asteroid на шасси Джона Тожейру c 1100-кубовым мотором V-Twin от гоночного мотоцикла JAP. Но Арчи раз за разом опережал ее на своем совершенно стандартном MG!

Так завязалась дружба, определившая спортивную карьеру Скотт Брауна: Арчи стал выступать на машинах, которые готовил в своей мастерской Брайан Листер. В сезоне-1953 он выиграл все двенадцать гонок, в которых участвовал — причем зачастую его «Астероид» пересекал финишную линию с отрывом от соперников в целый круг!

К следующему сезону Листер заручился финансовой поддержкой отца — владельца металлообрабатывающего бизнеса, и подготовил простенькую машину собственной конструкции с двигателем MG. На ней Арчи сразу же выиграл две гонки в Снеттертоне.

После такого успеха команда нацелилась на новую высоту — престижный «Трофей Британской империи» в Оултон-Парке, где выступали многие известные гонщики, а уровень конкуренции (и автомобилей) был гораздо выше. Несмотря на мотор, заметно уступавший соперникам по мощности, Арчи неплохо провел квалификацию, но... решением стюардов был отстранен от гонки — обнаружив его физический недостаток, они отозвали гоночную лицензию.

На этом гоночная карьера могла бы и завершиться. Но его заметил Френсис Керзон, пятый граф Хау — политик, знаменитый гонщик, победитель «24 часов Ле-Мана» и президент Британского гоночного клуба. Для него недуг шотландца оказался неожиданностью.

Его вмешательство и поддержка журналиста Autosport Грегора Гранта и врача Дадли Бенджафилда (одного из «Бентли-бойз», побеждавшего в Ле-Мане) позволили восстановить лицензию. После этого беспроблемный допуск на гонки на родине был практически гарантирован, хотя за рубежом его и после не раз «заворачивали» по тем же основаниям.

Гоночные машины в те времена уже располагали довольно мощными моторами, но требовали иных умений, чем сейчас — тормоза были слабенькие, а узкие и скользкие шины диагонального типа диктовали особенный стиль езды с глубоким скольжением всех колес. И Арчи с его фантастическим чувством равновесия отлично к этому приспособился.

В это трудно поверить, но Арчи управлял машиной без помощи специальных приспособлений. Механики Листера просто ставили удлиненную рулевую колонку, и переносили педали. За счет правого расположения руля он мог переключать передачи здоровой левой рукой, придерживая руль правой (хотя современники припоминают, что он ухитрялся ездить и на машинах с рычагом трансмиссии на правой стороне).

И даже в длинных гонках, где машину приходилось делить с другим пилотом, Арчи умудрялся адаптироваться, подкладывая под поясницу подушки. Если ему чего и не хватало, так это физической выносливости — журналист Билл Бодди вспоминал, что даже не слишком длинные заезды выматывали его, а увечная рука до крови сбивалась об руль.

Переход на двухлитровый мотор фирмы Bristol позволил Скотт Брауну бороться за победу в своем классе — а порой претендовать и на победу в «абсолюте», опережая лучших пилотов своего времени.

Одной из таких гонок стал «Трофей Британской Империи» 1955 года, где маленький шотландец в финале оставил позади более мощные Астон Мартины Рега Парнелла и Питера Коллинза, и Jaguar D Type Дункана Хэмилтона. «Феноменальный пилот со сверхъестественным контролем над машиной» — говорил Хуан-Мануэль Фанхио, видевший его в деле.

Арчи жить не мог без гонок — ездил на чем только возможно. Кроме Листеров, он гонял на своем Ford Zephyr, на Austin A35 и на DKW, на Bugatti и на Lotus XI, на Jaguar D Type...

А однажды на соревнованиях Международного трофея в Сильверстоуне он ухитрился в один день принять участие в гонках сразу трех классов, пересаживаясь то в гоночный Connaught, то в серийный седанчик DKW, то в спорткар Lister-Maserati.

Коллеги и соперники говорили о Скотт Брауне как об обаятельном и исключительно тактичном человеке — не давая собеседнику времени заметить свой недуг, он всегда первым подавал левую руку. Добавьте сюда искрометное чувство юмора. Одна из любимых гонщиком баек — про маршала, упавшего в обморок: работник трассы прибежал помочь Арчи после вылета, но решил, что правую руку ему оторвало в аварии.

Другая история — про школьника, просившего у него автограф после аварии. «Сейчас, сынок. Сперва дай мне минутку, чтобы выбраться отсюда» — отвечал вежливый шотландец из-под перевернутой машины.

Отметился Арчи и в Формуле-1. Правда, если заглянете в Википедию, его достижения вас не впечатлят. На его счету значится всего одна гонка — Гран-при Великобритании 1956 года, в котором он сошел: машины британской команды Connaught, которая наняла Арчи, никогда не были ни особенно удачными, ни мощными.

Хотя в нечемпионатной гонке Формулы-1 в Гудвуде ему удалось блеснуть — выйти победителем из битвы с самим Стирлингом Моссом (правда, до финиша Арчи все равно не доехал из-за поломки мотора). «Я знаю немало гонщиков, у которых в двух руках меньше способностей, чем у Арчи в одной» — говорил потом Мосс.

Моторы Maserati, на которые команда Lister перешла в 1956-м, оказались мощными, но очень хрупкими. А вот «шестерки» Jaguar, доступ к которым появился после прекращения ягуаровской заводской программы, дали и скорость, и надежность — и в конечном итоге прославили марку Lister. В сезоне-1957 Арчи не раз побеждал: самой заметной стала победа в «Трофее Британской Империи», где он одержал верх над заводскими Астон Мартинами!

Тогда же у Арчи состоялся дебют в континентальной Европе: он выступил сперва в Швеции (правда, не слишком успешно из-за ошибки напарника), а потом на 1000-километровой гонке на Нюрбургринге.

Благодаря сильным выступлениям к Брайану Листеру потянулись покупатели за его спорткарами, и к сезону-1958 он разработал новую машину с мотором Jaguar — тогда безымянную, но сейчас известную как Lister Knobbly («Шишковатый Lister»).

У Скотт Брауна последовали выступления в Новой Зеландии и США; ему собирались предложить место в команде Формулы-1 BRM... Этого не случилось: он разбился на гонке в Спа.

Еще в Англии у него наметилось противостояние с молодым и талантливым американцем Мастеном Грегори: на гонке в Оултон-Парк Скотт Браун победил, но в Сильверстоуне Грегори подловил его, обогнал — и финишировал с полуминутным отрывом.

Брайан Листер вспоминал: «Проигрыш выбил его из колеи. Мне кажется, его шокировало, что кто-то может побить его на одинаковой технике. Он периодически проигрывал гонщикам на машинах других марок, но не на Листерах. Несомненно, в Спа он хотел доказать, что на наших машинах он лучший».

Это была неистовая гонка — никто не хотел уступать, и на протяжении первых кругов Грегори и Скотт Браун несколько раз обгоняли друг друга (шотландец даже слегка задел машину американца). Все это продолжалось шесть кругов, когда вырвавшийся вперед Арчи влетел на участок влажного асфальта в сверхскоростном вираже Clubhouse, что перед шпилькой La Source (сейчас на месте этого виража — стартовая прямая).

Машина задела столб с дорожным знаком, ее отбросило на обочину и перевернуло, вспыхнул бензин... Мужественные жандармы смогли вытащить гонщика из пылающих обломков, но ожоги были слишком велики — на следующее утро шотландец умер на руках у отца. Ему лишь недавно исполнился 31 год.

Листер, потрясенный потерей друга, недолго продолжал занятия спортом: выполнив обязательства перед клиентами, он навсегда закрыл команду в середине 1959 года. /m