Компрессия времени

«Хороший» журналист всегда ищет инфоповод. А если повода нет, выдумывает, потому что не знает, как без него начать. Но из опыта русских застолий мы знаем: повод нужен не всегда и не всем. Мы несколько месяцев добивались разрешения поездить на одном из самых редких и дорогих ретрокаров мира. И наконец, нам сказали «приезжайте». Какой, к черту, еще нужен повод?!

Все началось с навязчивой идеи. Поездить на Bentley Blower — автомобиле редком и дорогом, как черная икра. Но если черную икру все-таки можно найти и купить, то для того, чтобы найти и порулить «Блоуером» необходимо личное одобрение Ричарда Чарльсворта, главного хранителя старины. Человека, отвечающего за контакты Bentley с королевской семьей. На мое счастье, у него нашлись дела в Москве, и мы смогли встретиться, чтобы меня ему представили. Как в старые добрые времена.

После краткой рекомендации с упоминанием моих мелких и сомнительных регалий, он посмотрел на меня сверху вниз, пошевелил усами и… кивнул. Получить разрешение авторитетнее я мог только от Ее Величества, королевы Елизаветы Второй. Я физически почувствовал, как мечта трансформируется в реальность, если этого сильно захотеть. В тот день я вернулся домой, нагладил рубашку и достал с антресолей винтажную кепку, купленную моей избранницей в Чехии. Или даже в Чехословакии.

Bentley Blower

Что же такое, этот Blower? Сначала автомобиль назывался Bentley 4½ (4,5 — это объем двигателя), а название Blower он приобрел благодаря компрессору, который в 1926-м году прикрутили к его мотору, несмотря на ярые возражения основателя компании Уолтера Бентли. И его тираж, делающий машину еще более эксклюзивной, — всего 55 штук. И почти все они дожили до наших дней (во всяком случае, больше сорока — точно дожили).

А еще эта машина дорогая и легендарная. И управлять ей не проще, чем «Аэробусом».

«Извините, сесть за руль этой машины невозможно», — говорит мне приставленный к «Блоуеру» хранитель-водитель Вито. Вито итальянец по маме, и он, очевидно, не знает, через что мне пришлось пройти ради этой машины. Это делает его опасным соперником в споре. Я, говорю, высочайше одобрен господином Чарльсвортом. Мамой клянусь. Но Вито непреклонен. «Мне об этом факте ничего неизвестно», — вежливо говорит он. И добавляет какой-то местный оборот. Тоже что-то про маму.

Через минуту подключается пиар-менеджер Беки. Бойкая блондинка, юная и свежая, она жизнерадостно подтверждает: поездить действительно невозможно. Я физически чувствую, как мечта, выпестовавшаяся было в реальность, запестовывается обратно. Но меня спасает то, что спасало всю мою жизнь — красивая девушка. Ольга, пиар-директор российского офиса Bentley, которая ввязалась в беседу с английскими коллегами с решительностью плана Барбаросса, и уже через пару минут вернулась с орденом победы. Я все-таки поезжу на Blower.

Я должен извиниться перед читателем за это долгое вступление. Оно нужно для того, чтобы стал понятен весь накал, весь винегрет эмоций, бродивший в тот момент в моей голове. Надежда, разочарование, снова надежда, предвкушение. И вот Вито уже инструктирует меня по управлению моей мечтой.

Конечно, киваю, я сотни раз делал дабл-клатч, мне ведь 136 лет. А сам думаю: не облажайся, Алеша. В теории я дабл-клатчем владею не хуже подкидного дурака, но на практике, если быть до конца откровенным, ни разу его не применял.

Оказалось, это несложно. Просто выжимаешь сцепление… два раза. Например, с первой на вторую переключаешься так: выжал сцепление, перешел с первой на нейтраль — отпустил сцепление, потом выжал еще раз — включил вторую, отпустил. Ничего сложного, можно хоть тройной клатч применять. В общем, простым дабл-клатчем нас не напугаешь. А вот ценностью автомобиля — да. Еще как.

Ведь еще утром эта машина стояла в музее Bentley, а через пару часов за ее рулем едет парень из Бутово и дергает за рычаги, как верховный бог Шива. Дергает и переживает, как бы чего не дернуть ненужного, да запомнить сам момент, чтобы было о чем рассказать детям.

Но я помню все. Помню густой запах старого дерева и кожи, который не выветривается из салона несмотря на то, что 99,9 процентов своей жизни машина провела с открытым верхом. Помню удивительно энергоемкую подвеску, комфортно переносящую эту махину через лежачих полицейских. Помню тесные кожаные кресла, уютные и наивные. И бурлящий звук двигателя, и черный дым из трубы при резких ускорениях. Помню, как машина, покрикивая, разгонялась с неожиданным темпом и держала 100 километров в час, а я, покрикивая, держал в руках тонюсенький руль гигантского диаметра (такой размер выбран, чтобы увеличить рычаг приложения силы, и хоть немного облегчить жизнь водителю). И подруливал им в таких диапазонах, в которых современный автомобиль поворачивает на 90 градусов.

Я помню абсолютно все, что со мной происходило в тот день, поскольку езда на Bentley Blower впечатлила меня до мурашек.

Ездить на Bentley Blower, кажется, невероятно сложно. Ты включаешь массу, затем — синхронно — две кнопки магнето, потом топливный насос. Потом переводишь углы зажигания в начальное положение и, нажимая одной рукой кнопку электростартера, другой возвращаешь рычажок углов зажигания в обычное положение. Если машина не завелась — начинай все заново.

Рычаг КПП расположен максимально неудобно. Кажется, в Bentley долго совещались, где его расположить так, чтобы пользоваться им было абсолютно невозможно, и однажды вечером кто-то подал идею: «эй, а давайте воткнем рычаг между правым коленом и стенкой кузова! Ведь рычаг справа на праворульной машине — это как раз то, что нужно!»…

Каждое включение — это акробатика, компромисс рук и ног. Вообще, эргономика здесь такая, что при каждом движении твоя рука или нога может где-нибудь застрять. Только попытавшись ехать на этой машине быстро, начинаешь понимать всю жестокость двадцатых годов и закалку тех людей.

Компрессор свистит и шипит, но не затмевает звук двигателя, как, к примеру, у Mercedes W25. Ускорение не поражает, но оно быстрее, чем у ГАЗ-21, например. Эта машина любит скорость. На малых оборотах мотору душно. Она рвется вперед и просит воздуха (и не забывать о дабл-клатче). Вниз нужно переключаться очень аккуратно. И не приведи Посейдон попробовать перейти со второй на первую — только через полную остановку!

Удивительная тварь человек. Привыкает ко всему. Через какие-то 15 минут все действия внутри машины кажутся естественными, и я не представляю, что тут нужно поменять. Я наслаждаюсь новым опытом. Это нечто среднее между ездой на мотоцикле, машине и в экипаже с лошадью. Со всех сторон тебя обдувает ветер, по лицу щелкают мухи, впереди тарахтит здоровенный мотор, позади — выхлоп. Машина легко вписывается в узкую полосу загородного английского шоссе: маневрировать на ней сложно, только если стоишь на месте.

Вы нигде не остаетесь незамеченным, люди кричат и машут — тут любят старые тачки. Особенно английские. И я был сильно удивлен тем, что также они встречают английские тачки поновее…

Bentley GT3-R

«Что это за Bentley», — спрашивает меня удивленный господин, вьющийся вокруг выданной мне машины. «GT3-R, — говорю. — Самый быстрый Continental в истории. В мире их всего 300. Вы живете в Крю, здесь их производят, чему вы так удивляетесь»?! «Знаю, производят, — улыбается господин. — Но такую встретишь не каждый день»!

На углу Хай стрит ко мне подходят строители: «Дашь погонять по району? Мы вернем, честно». Первый вопрос после прилета в Москву — от коллег. «Ну, как GT3-R? Крутой»? Тысяча чертей, какой смысл спрашивать про GT3-R, если у меня был Blower? Но раз всем так интересна эта машина, придется рассказать.

Bentley Continental GT3-R — это Bentley Blower, восстановленный учеными по детским рисункам через 90 лет. Похожи ли они? Разумеется! Ведь у обоих спереди фары. В остальном сравнение этих машин будет похоже на сравнение останков Титаника с яхтой Абрамовича.

GT3R — удивительная машина. Он похож на самих работников Bentley и лучше всего описывается словом, которым Вито назвал мою кепку из Чехословакии. Он сказал «олдфешн». Олдфешн?! Да камон, мужик, вы до сих пор пишете смс-ки на кнопочных телефонах! Вот уж кто тут олдфешн, так это люди, и — как следствие — их продукция. Но в этом и есть фишка Bentley.

У GT3-R нет заднего дивана. GT3-R бывает только белый или черный, только с черно-зеленой полосой и пижонскими наклейками на крыльях. Его интерьер может быть черно-зеленым или черно-красным. Его максимальная скорость на 60 километров в час меньше, чем у Continental GT Speed, и у него на четыре цилиндра меньше. И он ощутимо дороже, чем Speed, но даже если у вас есть такие деньги, вы его не купите. Потому что все 300 штук уже проданы. Год назад. Если после всего этого вы готовы его любить, значит вы чувствуете то же, что и мы.

GT3-R быстрее, чем Speed, в разгоне до сотни, легче, и его развесовка ближе к эталону. Когда мы говорим «быстрее» и «легче», мы имеем ввиду «на полсекунды» и «на 125 кило». И нужно понимать, что при этом он все равно весит как BMW X5 M. Тем не менее, господа, перед вами — самый динамичный Bentley в истории. Как он звучит? Как Linkin Park в день выхода своего первого альбома.

Он сумасшедший и максимально избыточный. Это как построить самый комфортный пассажирский авиалайнер, а потом подвесить ему на крылья ракеты. Он комфортен и изыскан, его салон — традиционный Bentley, с ромбовидными стежками на креслах, запахом дорогой кожи и стальными штучками с насечкой. В то же самое время вы ощущаете на руле алькантару вместо кожи, и слышите звук титанового выхлопа. И его V8 с двумя турбинами невероятно ему подходит!

Задумавшись на долю секунды и слегка присев на задние ведущие, GT3-R остервенело кидается вперед. Любая цель, находящаяся впереди будет его через пару секунд. Он подсаживает на это чувство готовности, чувство предвкушения старта. Он, должно быть, просто безумно крут на серпантинах. Жаль, что в Крю нет ничего похожего на серпантины. Представьте, что вы тестируете такую машину в школьном дворе. Так выглядит весь этот город.

580 сил, 3,6 секунды до сотни. Восьмиступенчатый ZF со сближенными передачами переваривает 700 ньютонов и передает их дальше, на широченные (275 миллиметров) покрышки Pirelli P Zero. Но куда вы предлагаете все это деть в тихом английском городке? Я и так уже привлек к себе слишком много внимания, откашлял весь выхлоп, открывая газ на любом участке, похожим на прямую. Но здесь я не почувствую разницы между GT3-R и GT V8S. И не уверен, что почувствую большую разницу даже с обычным Continental. И все эти карбоновые спойлеры на двухтонной машине смотрятся излишними.

Дайте мне прямую! Просто дайте ее сюда, и эта машина, под орган V8, перенесет вас прямо в ад.

Да, на нем можно отправиться на трек. Но для гонок эта машина слишком массивна. Ее стихия — эгоистичный гран-туризмо. Только вы, ваш «плюс один», море и красивая дорога. Или автобан. Сегмент узкий, но как минимум трехсот человек это привлекло.

GT3-R, как и почти все Bentley, находится внутри едва ощутимых границ между современным миром и миром олдфешена, струящегося из всех его дефлекторов. Наверное таким он и должен быть, Bentley Blower 2016 года.

Мне оставались последние метры пути. Я подъезжал на Bentley Blower к группе людей, ожидавших моего возвращения. Они улыбались, видя мое счастье, и осознавая свое счастье. Ведь машина все еще цела. Я подкатывал к ним не спеша, прекрасно осознавая, что это первая и, скорее всего, моя последняя встреча с этой машиной. Пройдет какое-то время, и я, как она, лягу где-нибудь с табличкой.

Я запарковал его поодаль, неспеша щелкнул двумя магнето, синхронно опустив их тумблеры пальцами. Мотор замолчал. Выхлоп негромко тикал, остывая. Машина дышала и звучала, очнувшись от музейного оцепенения. Спасибо тебе, Blower. Что не сломался, и что так повеселился со мной. И еще за то, что теперь я буду знать, как это: управлять тем, на чем мечтал поездить, даже когда это казалось невозможным. /m

Подробные характеристики Bentley Continental GT3-R