«Еще Польска не сгинела»*

В конце августа Роберт Кубица перенес заключительную операцию на локте. Процесс восстановления польского гонщика после февральской аварии на ралли вышел на финишную прямую, но никто по-прежнему не берется предположить, когда именно он сможет вернуться за руль автомобиля Формулы-1. Люди, знающие Кубицу лично, уверены лишь в одном: если он действительно вернется, то непременно станет еще сильнее. Польские журналисты Миколай Сокол и Чезари Гатовски, знакомые с Робертом уже почти десять лет, рассказали "Мотору", почему они так в этом уверены.

"Мы встретились в Кельце. Трассу, которая там есть, гоночным треком назвать сложно – это просто одно из мест в Польше, где можно быстро ездить, – рассказывает Миколай Сокол, корреспондент общенациональной Rzeczpospolita. – Это был конец 2002 года, он катал приглашенных журналистов. Ему наверное еще не исполнилось и восемнадцати. Но что меня поразило – он уже тогда был очень зрелым человеком. На пять лет младше меня, но когда мы разговорились, у меня сложилось впечатление, что либо мы с ним одного возраста, либо он и вовсе старше».

Повзрослеть уже к 17 годам Роберта Кубицу заставили гонки. В 13 лет, поняв, что продолжать карьеру в Польше бессмысленно, он в одиночку – без родителей – отправился в Италию. Там, по сути, Роберт и сделал себе имя, став, в частности, первым иностранцем, выигравшим юниорский национальный картинговый чемпионат. В Италии же началась и его формульная карьера.

"Я тогда комментировал Формулу-1 на телевидении, – вспоминает Чезари Гатовски из спортивной газеты Przegląd Sportowy. – И естественно слышал про достижения Роберта в картинге, и потом – в итальянском чемпионате в двухлитровой Формуле-Renault. В 2002 году Роберт боролся за титул и я нашел спонсора, чтобы привезти съемочную бригаду в Мюджелло. Это была очень интересная встреча. Он был предельно сфокусирован на работе, сосредоточен. Никаких восторгов, вроде: «О! Телевидение приехало меня снимать». Ничего подобного. Он отнесся к нам, я бы сказал, настороженно. Было видно, что это крепкий орешек. Можете мне не верить, но я сразу понял, что он – пилот уровня Формулы-1. То есть, в мое представление о том, каким должен быть гонщик Формулы-1, его персона укладывалась идеально. И уже тогда, после той встречи, я написал статью… Нет, я не говорил, что «Роберт Кубица обязательно будет в Ф-1» – в этом спорте в принципе такого нельзя сказать ни про одного молодого пилота. Но я написал, что у него есть все качества, чтобы в Ф-1 пробиться. И что ему просто нужна поддержка».

Авария номер раз

В 2002 году Кубица сделал, возможно, самый смелый шаг в своей карьере. После второго места по итогам сезона в итальянском чемпионате на двухлитровой Формуле-Renault поляк отказался от дальнейшего участия в программе поддержки молодых пилотов французской марки чтобы перейти в Формулу-3.

"Роберт очень хотел попасть в «трешку», – продолжает Гатовски. – Французы собиралась отправить его в Мировую серию Renault 3,5, но тогда это был дерьмовый чемпионат, и ему пришлось выйти из программы, чтобы попасть в Евросерию. Они с менеджером нашли деньги, устроили Роберта в хорошую команду. Мы все очень ждали начала сезона, но…"

Но прямо перед самым стартом чемпионата Кубица попал в аварию. Она случилась в Польше, на обычной дороге – за рулем сидел друг Роберта. "Это был шок, – Чезари качает головой. – Он тогда мог потерять все: правая рука была фактически разорвана, ее собирали по частям. Причем, операцию в Польше сделали не слишком хорошо. Врачи зашили руку, но через несколько дней Роберт начал замечать, что у него стала пропадать чувствительность в пальцах.

Тогда они с менеджером улетели в Италию, и только там доктора обнаружили, что нерв, который идет отсюда сюда, – Чезари показывает сначала на плечо, потом на локоть, – зажат между костями. Он мог стать инвалидом, если бы приехал на пару дней позже. Сразу после операции врачи сказали, что на восстановление уйдет минимум полгода. «Если он сможет сесть за руль через три месяца – это будет чудо», – говорили они. Но через четыре недели он уже тестировался в Хоккенхайме, а еще через неделю поехал гоняться».

После операции в Италии в правой руке Кубицы осталось 18 титановых болтов. Он пропустил три первых этапа сезона, и приехал лишь на четвертый. "Ему повезло, что это был «Норисринг», – улыбается Миколай Сокол. – Там несложная конфигурация. Фактически, он мог крутить руль только левой рукой. На правой все еще была какая-то пластмассовая штука, но главное, что он мог переключать передачи. Я помню, мы подъехали к окончанию одной из первых тренировок. Он только вылез из машины, оставалось лишь снять шлем. Это ведь достаточно простая операция, да? Но он практически ничего не мог делать правой рукой, и когда снимал шлем, а затем балаклаву, на его лице была боль. Но он улыбался. Потому что снова мог гоняться. Именно тогда, наверное, я по-настоящему понял, насколько он сильный человек".

Первую гонку того уик-энда на "Норисринге" и первую для себя после аварии Роберт Кубица выиграл.

BMW

Спустя два с половиной года имя молодого поляка выучил и паддок Формулы-1. В декабре 2005 года команда BMW-Sauber сообщила, что Кубица будет ее третьим пилотом. К тому моменту он уже успел выиграть титул в Мировой серии Renault 3,5, и произвести впечатление на тестах Ф-1.

"Та победа очень помогла, – вспоминает Сокол. – Он смог добиться приглашения на тесты, и там показать себя. У него была только одна утренняя сессия в Барселоне, он проехал чуть больше сорока кругов. Но по итогам дня Роберт остался впереди Франка Монтаньи, который был официальным тестером Renault, и за плечами которого к тому моменту было более 40 тысяч тестовых километров. То есть, по сути, на автомобиле Формулы-1 он уже проехал вокруг земли. В то время, как Роберт за несколько часов преодолел лишь около сотни километров".

Должность третьего пилота в Формуле-1 зачастую номинальна. Но тогда, в 2006 году, у Кубицы была возможность выводить на трассу боевой автомобиль по ходу пятничных тренировок. Несколько "показательных" выступлений в исполнении молодого поляка произвели впечатление на руководителя BMW Motorsport Марио Тайссена, и летом Роберт получил шанс стартовать в гонке. Официально Жак Вильнев, начавший сезон 2006 года в составе коллектива баварского концерна, был отстранен от участия в Гран-при Венгрии из-за травмы спины. На деле же немцы просто нашли удобный предлог, чтобы посадить за руль "боевой" машины молодого поляка.

"Я очень хорошо помню этот уик-энд, – рассказывает Гатовски. – Мы встретились с Робертом в четверг утром в Варшаве и вместе поехали в Венгрию. Он был за рулем и выглядел предельно расслабленным. Мы не обсуждали предстоящую гонку вообще. Так, беседовали о чем-то отвлеченном. Весь его вид как бы говорил: «Это еще одна гонка. У меня было много гонок». Но, зная его, я понимал, что у него внутри… Я не скажу, что он был напуган или что-то вроде того. Но он очень хотел, чтобы все прошло идеально".

"В принципе я понимал, что он умеет быстро водить машину, – вспоминает Сокол. – Но то, что он в первой же квалификации опередил Ника Хафдельда, стало для многих сюрпризом. Потом были ошибки в гонке, он поездил немного без переднего антикрыла, но в итоге финишировал седьмым. В принципе, в тех условиях, в которых проходила гонка, – под проливным дождем – это был очень неплохой результат, но Роберт был очень зол на себя. Это часть его характера. Он все время очень требователен к себе. Так было, например, в Бахрейне в 2008 году, когда он выиграл квалификацию, а затем на пресс-конференции сказал, что это был не идеальный круг. То есть он был недоволен собой даже тогда, когда результата оказалось достаточно, чтобы опередить всех остальных. Он все время хочет быть настолько быстр, насколько это возможно".

Авария номер два

Менее чем через год карьера Кубицы в Формуле-1 могла закончиться. Вылет Роберта с трека после столкновения с Toyota Ярно Трулли в ходе Гран-при Канады, быть может, получился самым красочным за всю историю чемпионата мира. Ударившись о стену, автомобиль пересек трассу и в врезался в противоположный барьер. После двух ударов и переворота от машины Роберта фактически осталась лишь капсула безопасности. Которая и спасла ему жизнь.

"В этот момент я в буквальном смысле не верил тому, что видел, – вспоминает Гатовски. – Я правда не могу объяснить почему, но в первые секунды я думал, что это какая-то телевизионная заставка, компьютерная симуляция или что-то в этом роде… Но потом картинка вдруг стала слишком реальной. Роберт лежал неподвижно, и его ноги торчали из разбитой машины. Я был почти уверен, что он серьезно травмирован. Просто надеялся, что жив.

Спустя минут 20 после гонки мы стояли у гостевой зоны BMW. Спросить, что с Робертом, пришел Фернандо (Алонсо, – примечание редактора). Марио Тайссен (глава BMW Motorsport, – примечание редактора) был как раз на связи с госпиталем и, сбросив звонок, сказал, что все в порядке. У Роберта не было даже переломов».

"Закончив отчеты по гонке, мы с Чезари сразу сели в машину и поехали в госпиталь, – продолжает Сокол. – Роберт уже был в отличном настроении, шутил, говорил про старт в Индианаполисе. В итоге, из-за проверок здоровья гоняться в США ему так и не позволили, но он рвался в бой. Ментально был в полном порядке. Здесь, – согнутым указательным пальцем Миколай стучит по виску, – у него ничего не сломалось. В Индианаполисе один журналист спросил его, видел ли он запись аварии. Роберт ответил, что в этом нет смысла, потому что он видел ее вживую".

Вернуться в Монреаль и победить

Спустя год Кубица одержал в Монреале свою первую в Формуле-1 победу. BMW практически подобралась к Ferrari и McLaren, и Роберт стал регулярно подниматься на подиум, а после успеха в Канаде и вовсе вышел в лидеры того чемпионата.

"Если вспоминать ту гонку, то ясно, что пару раз ему повезло, – говорит Гатовски. – В первый раз, когда лидеры вместе покидали пит-лейн. Там была очень странная ситуация. Это был период машины безопасности, и на выезде горел красный свет. Роберт и Кими Райкконен остановились бок о бок, и в Ferrari сзади врезался Льюис Хэмилтон. Это очень нетипичная авария. Такую картину не каждый день увидишь в Формуле-1, а Роберт был ближе всего к этому столкновению, и все видел. Для всех это был шок, – Чезари открывает рот и делает большие глаза. – Но буквально через секунду после их столкновения красный сигнал сменился на зеленый, и Роберт уехал. Моментально. Мне кажется, это говорит о том, насколько его сложно сбить с толку, насколько он всегда сконцентрирован".

"Ник Хайдфельд любит говорить, что отдал Роберту победу в той гонке, – вспоминает Гран-при Канады 2008 года Миколай Сокол. – Но когда ты второй, ты всегда жалуешься. Да, Ник пропустил Роберта, но тот был настолько быстрее, что единственное, что Ник мог сделать – это отправить напарника в стену. Он просто не стал осложнять ему жизнь. Роберту еще предстояло провести пит-стоп и мне кажется, что Ник просто недооценил его скорость. Это мое личное мнение, но я думаю, он сомневался, что Роберт сможет создать такой отрыв, чтобы остаться после дозаправки впереди. После обгона ему нужно было проехать девять кругов в квалификационном темпе, но в итоге этого оказалось достаточно, чтобы победить".

Человек с большим сердцем

"Иногда это даже кажется странным, – Гатовски улыбается при вопросе о человеческих качествах Роберта. – Он делает все, что может, чтобы не быть звездой. Он старается сохранить «нормальность», тщательно оберегает свою частную жизнь. Но при этом он очень жесткий и требовательный человек. В первую очередь требовательный по отношению к себе. Иногда это ставит людей, которые находятся рядом с ним, в трудное положение. Потому что отдавая максимум того, что он может, он хочет получать столько же взамен".

"Это то, о чем шутили парни из Renault в прошлом году", – говорит Сокол.

«Роберт – как заноза в заднице. Ему постоянно надо, чтобы все улучшалось. Аэродинамика, подвеска… Но это не значит, что он только и делает, что требует. Первый, с кого Роберт спрашивает – это он сам».

"Я как-то задал вопрос про Роберта Рубенсу Баррикелло, – рассказывает Гатовски. – И ответ меня очень удивил. «У Роберта большое и доброе сердце», – сказал Рубенс. Я подумал: «Серьезно? Это про Роберта?» Я не хочу сказать, что он плохой человек или что-то в этом роде. Просто обычно, когда о нем говорят, вспоминают его целеустремленность, требовательность. Но Рубенс прав. У Роберта действительно большое сердце. Было много ситуаций в частной жизни… Я не могу об этом рассказывать, но это действительно так. Здесь, в паддоке, он старается не показывать эти черты своего характера, потому что, наверное, воспринимает их как слабость».

Авария номер три

Роберт Кубица, помимо прочего, еще и разносторонний человек. В его жизни всегда находилось место для хобби. "Он увлекается чем-то периодами, – рассказывает Сокол. – Был момент, когда он много играл в покер. Потом – в боулинг. И независимо от того, чем именно он занимается, он всегда отдается по-максимуму. Если говорить про боулинг, то он сам ездил выбирал себе шары, покупал какие-то там перчатки, ботинки. Много, действительно очень много тренировался. Даже с PlayStation… Он не может играть просто так. Я помню в 2005 году он принял участие в национальном польском турнире по игре Colin McRae Rally 2005. На финал съехались все эти подростки в толстых очках, которые знали все спецучастки наизусть. А Роберт даже не играл в эту версию. Но победил".

По контракту с BMW, Кубица не имел право заниматься ралли, но после перехода в Renault поляк потребовал внести соответствующий пункт в договор, и, наконец, получил возможность поиграть в ралли не только на PlayStation…

Шестого февраля этого года на одном из спецучастков итальянского ралли Ronde di Andora, Роберт Кубица попал в еще одну аварию. Самую серьезную в своей жизни. Металлический рельс, разорвавшись от удара, насквозь прошил Skoda Fabia S2000 и сильно травмировал правую часть туловища Роберта.

"Мой телефон зазвонил ранним утром, – говорит Миколай. – Это был мой друг, коллега, представитель Роберта в Польше Марчин Чахорски. Первое, что я услышал: «Роберт попал в аварию». Это очень простое предложение. В гонках случаются аварии. Но голос… По голосу я сразу понял, что это за авария. Через пару часов мы сели в самолет с Марчином и отцом Роберта и к вечеру добрались до госпиталя, где встретили Даниэле (Даниэле Морелли, менеджера Кубицы, – примечание редактора). Он курил одну сигарету за другой – в буквальном смысле. К тому моменту новости были в основном не слишком позитивные. Речь шла не просто о том, что он может потерять руку. Мы понимали, что все куда серьезнее… К счастью, когда операция была закончена, доктора сказали, что жизнь вне опасности и руку удастся спасти".

"Мы увидели его через несколько дней – вспоминает Чезари Гатовски. – Я бы не хотел вдаваться в детали… Но это было тяжело. Я всегда знал Роберта как подтянутого сильного человека. Но сейчас передо мной лежал беспомощный парень. Прикованный к постели. Со швами, порезами и ссадинами на лице. Да, в той ситуации, это были пустяки, но как он выглядел…"

"День за днем новости становились все более позитивными, – продолжает Сокол. – Были новые операции, небольшие осложнения, но в целом динамика была положительной – по крайней мере, по сравнению с тем, что было шестого февраля. Надо понимать, что тогда он боролся за жизнь… И если говорить обо мне лично, мне все равно когда он вернется в гонки. В этом году, в следующем или в 2015-м. Главное, что он жив, и что шанс вернуться у него есть".

30 недель тишины

С момента аварии Роберт Кубица ни разу не появился в паддоке Формулы-1 и дал лишь считанное количество интервью. Поляк не стремится рассказывать миру о своих успехах в процессе восстановления.

"Это нормальное поведение Роберта, – объясняет Гатовски. – Сейчас он сконцентрирован на работе. Он не хочет приезжать в паддок и говорить всем: «Я делаю все, что от меня зависит, я выкладываюсь на максимум». Потому что, если он приехал – это уже неправильно. Он мог бы потратить этот день, этот час на тренировки, на какие-то восстановительные процедуры, которые помогут ему приблизить момент возвращения в Формулу-1. Я думаю, он именно так и думает. Он не хочет приезжать на гонки, чтобы просто помахать рукой зрителям".

"Он не жалуется, – продолжает Миколай Сокол. – В целом, у него сейчас все в порядке. Конечно, во время гоночных уик-эндов ему тяжелее психологически, но в понедельник он уже на сто процентов в работе. Я даже знаю, что он пропустил несколько трансляций, потому что вместо этого был в зале. Мне кажется, он хочет появиться в паддоке сразу в гоночном комбинезоне. Полностью готовым. Он не хочет стоять перед телекамерами с бандажом на руке, не имея возможность ею нормально пошевелить.

У него уже был пример в прошлом, когда он выбрался после аварии. Он показал, что может преодолевать подобные трудности. К тому же, гонки – это все, что у него есть. Я не могу представить, чем он будет заниматься, если не гонками. Это, наверное, избитое выражение, но они у него в крови. Я помню, как спросил у него в октябре прошлого года, после одного из ралли, чем бы он занимался, если бы не был пилотом. Он сказал: "Не знаю. Я никогда ничего другого не пробовал". Он и правда ничем другим по сути не занимался с пяти лет».

"Может быть это прозвучит странно, но мне кажется, что ситуация, которая сложилась сейчас, Роберту в каком-то смысле даже подходит, – говорит Гатовски. – Он любит, когда жизнь бросает ему вызов. Понятно, что никто бы не захотел столкнуться с чем-то подобным, и Роберт тут не исключение, но опять же… Мне кажется, это то, для чего он создан – преодолевать трудности. Сейчас перед ним очень серьезное препятствие. Это вызов, наверное, посложнее чемпионского титула в Формуле-1. Но, если и есть человек, который может справиться с такой задачей, которая сейчас стоит перед Робертом, то это он сам".

* – "Jeszcze Polska nie zginęła", – первая строка в тексте марша Домбровского, государственного гимна Республики Польша. В переводе на русский – "Еще Польша не погибла".