В Россию с тревогой

У первого Гран-при России, намеченного на эти выходные, не было шансов пройти тихо. В связи с непростой политической обстановкой призывы бойкотировать гонку в Сочи звучали едва ли не с начала года. У большинства журналистов, которые едут освещать этап Формулы-1 в Олимпийском парке, опыта работы в России еще не было, а потому первая в истории гонка на постсоветском пространстве воспринимается на Западе вдвойне настороженно. "Мотор" попросил представителей мировой прессы рассказать о своих ожиданиях перед гонкой в России, поделиться мнением о влиянии политики на спорт, а также познакомить с возникшими сложностями при планировании командировки.

Не всех из них заботит политика: многие гоночные журналисты намеренно сторонятся этой темы. Но в паддоке Формулы-1 хватает и корреспондентов общественно-политических изданий, которым такие вопросы близки. Активнее всего призывы к отмене гонки звучали в западноевропейских странах, но большинство журналистов, даже из числа активно выражающих недовольство грядущей командировкой в Сочи в социальных сетях, отказывались от комментариев для нас, российского издания, поскольку "не имеют на этот счет уверенного мнения".

Но если взгляды на политику среди журналистов в Формуле-1 расходятся, то по многим другим вопросам они практически единодушны. Подавляющему большинству из них, чтобы добраться до Сочи, предстоит сделать две пересадки – и это сейчас их главная головная боль. В то же время, практически все отмечают профессионализм команды организаторов и расторопность чиновников, упростивших процедуру выдачи виз на время Гран-при России.

Я был в Сочи на Олимпиаде – все две недели, пока шли соревнования. Да, в первые два-три дня еще возникали небольшие сложности, но затем всё было отлично. Организаторы знали и понимали, что делают. Волонтеры всегда помогали, практически все говорили на хорошем английском, так что никаких проблем не возникало.

Я жду, что Гран-при пройдет на том же уровне. Из того, что я видел в ходе строительства: здания в паддоке выглядят впечатляюще – так что условия работы должны быть идеальными. И с точки зрения картинки мы тоже, кажется, будем довольны. Стадионы и горы в качестве фона – звучит неплохо. В феврале я уже видел, что на асфальте в некоторых местах были уложены поребрики – в общем, мог себе представить, что получится в итоге. Будет любопытно туда вернуться, взглянуть, что получилось.

Организаторы – профессионалы. Всё четко, быстро. Мы получили приглашения, а процесс выдачи визы был очень простым. У меня два паспорта, и для получения визы я использовал греческий – она была у меня на руках спустя два дня. Вообще никаких проблем.

Я думаю, ехать сейчас в Россию – это немного опасно для Формулы-1 с политической точки зрения. Многим спонсорам будет не слишком приятно ассоциироваться с гонкой в стране, против которой Запад выдвинул санкции.

Мы туда поедем, но понравится ли идея проведения Гран-при России остальному миру? Я не уверен.

В чемпионате мира должна быть гонка в России. Это бесспорно. Но правильное ли для этого выбрано время? Я не знаю. Политики должны сказать свое слово. В Великобритании к этому относятся достаточно спокойно, но я не уверен, что такие же настроения в Америке. После гонки в России мы сразу же отправимся в США. Посмотрим, что будет.

Дорога до Сочи будет для меня небольшой проблемой. В понедельник после Гран-при Японии я вернусь домой, в Токио, а уже во вторник поеду в аэропорт. Первый перелет во Франкфурт, оттуда – в Стамбул и только потом – Сочи. Да, из Токио есть прямые рейсы в Москву, но я стараюсь летать только с компаниями, которые входят в Star Alliance, а с ними более простого и дешевого варианта для меня не было. В среду в три часа ночи я доберусь до Сочи.

С отелями нет никаких проблем. Мне кажется, моя гостиница будет в полутора километрах от входа в пресс-центр. Это очень удобно. Я бронировал номер самостоятельно – в интернете, еще в марте или апреле. Обычно я бронирую гостиницы в декабре, когда только появляется календарь чемпионата, но до окончания Олимпиады я не мог ничего найти рядом с трассой на даты Гран-при. За четыре ночи я заплачу примерно 500-600 евро. Это не так дешево для меня, потому что обычно я ориентируюсь на сумму в 70 евро за ночь – как и большинство других журналистов, которых я знаю. Я фрилансер, и цена на гостиницу для меня тоже очень важна. В следующем году я, скорее всего, забронирую другой отель и арендую машину. Я не хотел делать этого сейчас, потому что не знаю, какое в Сочи движение на дорогах – сначала надо посмотреть.

Что касается политики – мне не совсем понятны разговоры об отмене гонки. Для меня всё не столь очевидно. Я не понимаю, почему именно западные страны должны решать, кто прав, а кто виноват в конфликте на Украине. По-моему, смена власти в стране, когда сняли предыдущего президента, была не самой демократичной. Американские компании сейчас давят на японское правительство, но мне кажется, нам необходимо иметь собственное мнение по поводу данной ситуации.

Вообще, я жду гонку в Сочи с нетерпением. Мне кажется, будет круто. Трасса и окрестности выглядят здорово. Для фотографов это важнее всего. По всему видно, что Сочи – классное место.

Я не занимался бронированием – все делает за меня компания, но от парней я слышал, что организовать всё было очень легко.

Единственная заноза в заднице – это перелет. Мой маршрут: Шарлотт – Нью-Йорк – Москва – потом примерно 12 часов в Шереметьево – Сочи.

Посмотрим, что будет там, на месте. Но до тех пор, пока нас не ограбили, не похитили и не изнасиловали, у нас редко возникают претензии к организации Гран-при.

Единственная проблема, как и в случае с Бахрейном, состоит в том, что Гран-при используется для достижения своих собственных политических целей российским правительством. Когда я говорю, что мы не должны отправляться в Россию или Бахрейн, мне обычно отвечают: "Ох, но гражданские права нарушаются и в США, и в Китае, но ты почему-то не говоришь, что мы не должны ехать туда". По мне, это бессмысленное замечание. Если уж раскручивать тему, проблемы с нарушением гражданских прав есть в каждой стране. Но ни в Китае, ни в США правительство не использует гонку в политических целях. Этап в Остине оплачивается частной компанией, а политики – ни местные, ни федеральные – не появляются на гонке. То же самое и в Китае – вы никогда не увидите больших политиков на трассе. Они наверное даже не знают о том, что такая гонка проходит. Руководство региона, где проходит гонка, посылает на Гран-при всего одного или двух представителей, так что ни о каком политическом маркетинге речи не идет.

В Бахрейне наследный принц находится в паддоке с четверга по воскресенье, а в 2012 году они использовали Гран-при для продвижения национального слогана "uniF1ed" (от английского "unified" – "единый"). В России гонку будут использовать для улучшения имиджа отдельных политиков, а не страны. Именно это меня волнует прежде всего: Формула-1 будет использована как политический инструмент, что противоречит принципам Международной автомобильной федерации (FIA).

Я уверен, что гонка состоится. [Промоутер чемпионата] Берни Экклстоун скажет, что она прошла с огромным успехом, а Гран-при в конце года получит приз за лучшую организацию – как это всегда бывает в случае с новыми странами в календаре, которые щедро платят за проведение гонки. Но главной темой по ходу уикенда будет не борьба Нико Росберга и Льюиса Хэмилтона. Люди будут рассуждать о том, в скольких именно километрах от границы Украины Путин устраивает шоу. Как и в 2012 году после визита в Бахрейн, Формула-1 окажется под огнем критики мировых СМИ, и именно это мне не нравится – я не люблю, когда что-то негативно отражается на имидже спорта.

Возможно, если бы я как Берни, [президент FIA] Жан Тодт и команды думал только о деньгах и мог бы на этой гонке неплохо заработать, я бы поехал в Сочи. Но я останусь дома.

Честно говоря, мне просто любопытно. Я хочу посмотреть на трассу, на страну. Я был в России 25 лет назад. Наверное, она сильно изменилась с тех пор. Моя кузина работала на Олимпиаде на одну из крупных компаний, которая спонсировала игры. Ей всё понравилось. Так что у меня нет волнений.

Я выбирал отель самостоятельно – не из тех, что предложили организаторы. Мне кажется, я сделал ошибку, потому что отель находится в Сочи, а не в Адлере. Но, насколько я знаю, организаторы пустят шаттлы до трассы.

Честно говоря, в плане организации придраться вообще не к чему. С визой всё было очень легко. Мы получили письмо от организаторов, отдали все документы в визовый центр и всё было готово спустя несколько дней.

С политической точки зрения ситуация не представляется мне столь однозначной – если говорить о России, Украине и прочем. Мне кажется, обе стороны делали ошибки. Я не понимаю, почему Формула-1, как многие говорят, не должна из-за всего этого ехать в Россию. Там уже прошла Олимпиада. Давайте быть честными с самими собой: несколько дней назад туда приехала играть в футбол "Бавария", там проходят международные теннисные турниры – и никого это не смущает. В чем смысл всей этой шумихи вокруг Формулы-1? Мне кажется, определенные СМИ манипулируют общественным мнением. Но если вы поговорите с людьми в Германии, многие не разделяют "официальную" точку зрения.

Многие почему-то сравнивают происходящее с тем, что было в Бахрейне, но для меня это совершенно разные ситуации. Там, в Бахрейне, Гран-при стал причиной новых митингов и демонстраций. Гонка вызвала новые волнения, люди не хотели, чтобы она проходила. К тому же Формула-1 была использована политиками в своих целях – и я не вижу, чтобы то же самое происходило в России.

Главная причина, почему лично я хочу поехать в Россию, состоит в том, что я хочу понять, как там смотрят на политическую ситуацию и как там относятся к Формуле-1. Я останусь в Сочи еще на три дня после гонки – мой обратный перелет намечен на среду. Мне хочется пообщаться с людьми, и я даже начала в этом году учить русский. Я не верю, что всё, что мы слышим в нашей прессе, это правда. Запад все время обвиняет восточные страны в использовании пропаганды, но я вижу, что пропаганда есть и здесь.

Мне кажется, все должно быть нормально. Аргентинцам не нужны визы в Россию, так что нам даже проще, чем всем остальным.

Мне кажется, с точки зрения логистики этап будет вообще одним из самых простых. Наш отель – чуть ли не в пятистах метрах от входа на трассу.

Я понятия не имею, насколько легкой будет прогулка из гостиницы до пресс-центра, но пока всё выглядит так, что работать будет очень комфортно. Мы – как и все остальные телеканалы – постоянно получаем информацию от FOM о предложениях организаторов по отелям, по шаттлам и так далее. Я не думаю, что у кого-то могли возникнуть сложности.

Я никогда не был в России до этого, но не думаю, что есть какая-то проблема в том, что Формула-1 едет туда сейчас. Мне нравится рассуждать в том числе и о политике, но здесь очень сложная ситуация. Да, мы едем в страну, которая замешана в конфликте, однако мы отправляемся туда на гонку – делать свою работу. До тех пор, пока там нет насилия, всё остальное меня не касается.

Мешать в одном котле то, что происходит в стране в политическом плане, и гонку в Сочи – немного нечестно по отношению к организаторам.

Конечно, если я увижу там танки на улицах, я сообщу об этом своим читателям. Но, насколько я понимаю, их там быть не должно.

Если говорить откровенно, в начале – даже не затрагивая тему политики – я не очень хотел ехать. Я никогда не был в России, и со стороны мне всегда казалось, что она очень сильно отличается ото всех других стран, в которых мы бываем. Другая культура, незнакомый язык. Похожее чувство у меня было перед первой поездкой в Индию. Даже не знаю, как это объяснить. Какое-то тягостное ощущение перед неизвестным. Но я должен сказать, что теперь всё изменилось. Я ожидал, что будет много волокиты: с визой, с гостиницами и так далее. Но как только я начал заниматься всем этим сам, увидел, что мне готовы и рады помочь, понял, насколько просто всё получается, я кардинально поменял свое мнение.

Бразильским туристам не нужны визы в Россию, но мы, как журналисты, обязаны их получать, и этого я опасался больше всего. Но процесс был организован очень хорошо.

Мне помогли забронировать отель, я быстро нашел подходящий перелет и теперь с нетерпением жду, когда приеду. Я говорил со своими друзьями, и они меня с самого начала убеждали: "Слушай, мы там отлично проведем время". Теперь я тоже так думаю.