Первые итоги XXI века: автомобили

Театр всегда начинается с вешалки, дети с поцелуя, а автомобильная индустрия с самого автомобиля. Последние годы были богаты на кризисы, дизельгейты, отзывные кампании и поглощения, но главными действующими лицами все равно оставались они. Мы выбрали пятнадцать самых главных автомобилей нового века.

В отличие от относительно массовых Bentley и потерпевшего фиаско Maybach, Rolls-Royce Phantom выглядит примером правильной перезагрузки бренда и возрождения духа старой аристократии.

Несмотря на то, что многие детали лимузина, начиная от кузова и заканчивая двигателем, производятся в Германии, ничего столь же возвышенного и дорогого не создано до сих пор. Phantom, между тем, скоро отметит пятнадцатилетие без замены. Но нужна ли она вообще?

Два карданных вала — углепластиковый, ведущий к расположенной сзади коробке передач, и стальной, подключающий передние колеса. Силовая структура кузова из стали, алюминия и углепластика. И главное — сумасшедшая динамика…

Nissan GT-R это не просто инженерный манифест, обошедшийся в миллиард долларов, как Bugatti Veyron, а сигнал о том, что Nissan после колоссальных убытков и слияния с Renault готов бороться не только с Toyota RAV4, но и с Porsche 911 Turbo.

Никто, кроме инженеров Porsche, до появления GT-R не умел обманывать законы физики и Бога, а новая «Годзилла» при цене меньше ста тысяч долларов разгонялась до ста километров в час быстрее трех секунд. Никогда еще машина с жестким пластиком в салоне не ездила так быстро.

Технически Porsche Cayenne первого поколения едва ли преподнес какие-либо инженерные сюрпризы – общая платформа с Volkswagen Touareg не позволила этому проекту отличиться самобытностью, но с приставкой Turbo S он превращался в самый быстрый внедорожник в мире.

К тому же, само сочетание дизайна, скорости и легендарного имени превратило его в явление, феномен, и вскоре сделало Porsche самой прибыльной автомобильной маркой в мире.

Сделать автомобилистами и секретаршу из Нью-Йорка, и фермера из Цинцинати получилось еще у Генри Форда с его «Жестянкой Лиззи», но в XXI веке цена бюджетной машины складывалась уже не только из тонких, как фанера, дверей и дохлого мотора, а из масштабов глобализации.

Первым бюджетным автомобилем нового времени мог стать Fiat Palio, но Renault Logan был успешнее и как машина, и как рыночный продукт. Шеф-дизайнер Renault Патрик ле Кеман даже назвал его своей лучшей работой и вряд ли слукавил — красота Logan первого поколения ближе не к Давиду Микеланджело, а автомату Калашникова, потому что каждая линия здесь оправдана функциональностью и ценой.

Как и его конструкция: этот автомобиль, пожалуй, впервые в истории разрабатывался с целью максимально удешевить не только его производство, но и последующее обслуживание и ремонт.

Очевидно, Bugatti Veyron мог получиться не таким тяжелым и хирургически холодным, но недостаток харизмы тут с лихвой компенсируют цифры: у первой версии 1001 лошадиная сила и 407 километров в час. За форму кузова Veyron называли гамбургером, но хвалили за сочетание невероятной мощности и простоты управления, сравнимой с Volkswagen Golf. Все, что вам требовалось, чтобы разогнаться до 400 километров в час — это права и миллион евро.

Специальные шины Michelin могли выдержать на максимальной скорости всего 16 минут, а топливо могло кончиться еще раньше. Сожрав около миллиарда евро инвестиций, этот проект, кажется, выполнил все поставленные цели, кроме финансовых. Зато мы теперь знаем, что случается, когда энергия Фердинанда Пиха, возможности огромного концерна и классический супербренд сходятся в одной точке.

История «Кашкая» началась в переговорной комнате Nissan, где сотрудники должны были разобраться с убыточным заводом в Сандерленде, на котором производилась европейская Almera. Нужно было либо снижать цену хэтчбека, который не приносил прибыли, и увеличивать объемы производства, либо повышать цену до неконкурентоспособной, чтобы отбить затраты. Получался замкнутый круг.

В итоге какой-то светлой голове пришла в голову идея увеличить обычной легковушке дорожный просвет и сделать из хэтчбека кроссовер. Себестоимость производства практически не менялась, а норма прибыли увеличивалась – покупатель понимал, за что платит добавленную стоимость. Сменивший «Альмеру» Nissan Qashqai стал не просто бестселлером, а символом начавшегося кроссоверного бума, который продолжается и по сей день.

Выстраивать марки по ранжиру и строить их на одинаковых платформах для снижения себестоимости придумал еще Альфред Слоун в General Motors, но даже эти сакральные знания не позволили американцам устоять перед кайдзеном Toyota и унификацией Volkswagen — сегодня именно они продают больше всех машин.

И если есть машина, которая в полной мере отражает фольксвагеновское величие, — это, конечно, Golf. Один из самых успешных сериалов в автомобильной промышленности и олицетворение тотальной унификации и победы модульных платформ. По некоторым прикидкам, Volkswagen вложил в платформу MQB около 70 миллиардов евро, но заработает на этом, наверняка, в несколько раз больше.

Golf VII может нравиться или не нравиться, но сегодня это мировой эталон современного городского хэтчбека — начиная от качества сборки и малолитражных турбомоторов и заканчивая настройками шасси.

Вокруг Mercedes-Benz CLS не гремели салюты и фанфары, а технически он представлял из себя удлиненную платформу E-класса, на которую натянули вечерний костюм-двойку. Но эта машина сделала для автомобильной истории гораздо больше, чем просто украсила собой улицы городов. CLS непринужденно добавил к элегантности купе пару дополнительных дверей, после чего эту концепцию использовали все, от Volkswagen Passat CC до BMW X6. И продолжают делать это до сих пор.

С самим появлением Renault Megane R.S. о временах круга на «Северной петле» Нюрбургринга смогли заговорить не только владельцы Porsche, но и прыщавые студенты, которые собираются по пятницам на Смотровой.

По соотношению цены, удовольствия от вождения и времени круга Megane R.S. был лучшим вложением денег для любителей трек-дней, а мы просто запомним его как самую быструю переднеприводную машину современности.

BMW i8 стоит вменяемых денег, потрясающе едет и на заправке смотрится не хуже, чем McLaren P1 у отеля Fairmont в Монте-Карло. А самое главное, этот автомобиль вернул нам уверенность в том, что спорткары на батарейках – это не аналог резиновой женщины, а огромный шаг вперед.

Свист и локомотивная тяга электромотора с самых низов дает новое ощущение динамики, а подзарядка от сети и рекуперация энергии на торможении служит приятным дополнением. Спускаясь вниз по горному перевалу на нашем тесте «восьмерок», BMW 850 CSi продолжала прожигать свой столитровый бак, а у i8 только прибавлялся запас хода – ни о чем подобном пятнадцать лет назад и подумать было нельзя.

Переходя от платежных интернет-сервисов к ракетам-носителям, Илон Маск показал, что и электромобиль может стать успешным стартапом, способным расшевелить целую индустрию со столетней историей. Tesla стала не просто самым массовым и самым обсуждаемым электромобилем, а элементом имиджа и важным событием в массовой культуре.

Низкий центр тяжести и колоссальный крутящий момент электромоторов сделали из Tesla Model S P85D конкурента «заряженным» седанам и даже суперкарам. Именно под колесами таких машин вращается Земля, пока другие компании предлагают несколько камер кругового обзора с плохим разрешением под видом новых технологий.

Бесключевой доступ и электрический стояночный тормоз, адаптивный круиз-контроль и контроллер iDrive с прогнозом погоды из интернета: BMW 7 серии E65 2001 года олицетворял начало XXI века, в котором автомобиль больше не был инструментом в руках водителя, а помогал ему везде и во всем.

Дизайн здесь не просто играл важную роль, а принимал абсолютную форму арт-объекта. Это была не машина, а манифест самого известного и самого спорного автомобильного стилиста двухтысячных — Криса Бэнгла. Несмотря на противоречивую внешность, E65 подарила миру iDrive и стала самой продаваемой «семеркой» в истории, а ее передняя панель увековечена в мюнхенском музее современного искусства.

В начале 90-х японцы выпускали целую плеяду маленьких зажигалок, от Suzuki Cappuccino и Mazda MX-3 до Toyota Sera, у которой McLaren F1 позаимствовал конструкцию дверей. А современные Toyota GT86 с Subaru BRZ выглядят возрождением идеи легкого и недорого студенческого спорткара, который компенсирует невысокую мощность избытком острых ощущений.

Инженеры Subaru и менеджеры Toyota смогли сотворить маленькое драйверское чудо, которое будут помнить и пятьдесят лет спустя. Здесь уже нет места непринужденности Mazda MX-5 — все серьезно! Только очень низкий центр тяжести, жесткий кузов, задний привод и фантастическая управляемость, которая делает из купе настоящий генератор адреналина.

Авторитетный британский журнал Evo как-то решил собрать в юбилейном выпуске все «машины года» за много лет, но быстро отказался от этой идеи, потому что получился бы тест одной и той же модели.

За свою историю Porsche 911 победила все попытки отправить ее на покой или просто обогнать, а теперь это не способно сделать даже время — в характерной линии остекления и широких бедрах застыла вечная красота.

С кузовом 996 в девяностых 911 вновь стала современной машиной, а с кузовом 997 в середине двухтысячных вернула себе правильные круглые фары и получила лучшую в мире коробку передач — PDK. Едва ли какой-то спорткар был собран так качественно, ехал так увлекательно, звучал так волнующе и выглядел так сексуально, как этот.

Ferrari, Porsche, McLaren — новая святая троица автомобильного Олимпа, отмеченная крестным знамением продольных и поперечных перегрузок. 2766 сил суммарной мощности, общая стоимость в три миллиона евро.

Созданные на стыке доведенных до абсолюта возможностей двигателей внутреннего сгорания и примитивной, по меркам будущего, электрики, они все-таки смогли сделать понятие суперкар устаревшим.

Никогда еще стоящие рядом Lamborghini Diablo и даже невероятный Aventador не выглядели так скромно, поэтому теперь мы называем такие машины новым словом — гиперкарами. Приставка «супер» для их цены и динамики звучит уже как-то бледно.

Без вариантов: