Безумство храброй

Сегодня в Сочи машины Формулы-1 впервые вышли на трассу в Олимпийском парке. За всеми разговорами о политике и бизнесе легко позабыть, что гонки существуют прежде всего для болельщиков. Двадцать лет назад было невозможно представить, что когда-нибудь у российских болельщиков будет шанс посмотреть гонку Формулы-1 живьем, не пересекая границу. Светлана Амеличкина, пожалуй, самый отчаянный фанат гонок Гран-при в России. Она рассказала "Мотору" о том, как в 1990-х уезжала на гонки, не имея на руках обратного билета, о том, как превратила свое хобби в работу, и о человеке, который ей в этом помог, сам того не зная – о Михаэле Шумахере.

Впервые я увидела гонку Формулы-1 по телевизору в 1996 году. Это был Гран-при Австралии. На старте машина Мартина Брандла разлетелась на две части, гонку остановили, но он сел в запасную машину и поехал снова. На меня это произвело очень сильное впечатление. Любой нормальный человек не сел бы за руль после такого вообще никогда, а он через 15 минут был готов стартовать вновь.

С тех пор я не пропустила практически ни одной трансляции. Но если многие смотрят Формулу-1 десятками лет только по телевизору, я сразу поняла, что хочу увидеть, как всё это происходит на самом деле.

Интернета фактически еще не было. Я собирала информацию по крупицам из газет и журналов, но ничего не знала о том, где и как купить билеты, сколько они примерно стоят. Но это меня не остановило. Я просто пошла в турфирму и купила путевку в Италию.

Тогда турами на Формулу-1 не занимался вообще никто. Я забронировала обычную поездку в Венецию и Сан-Марино и оттуда хотела добраться до Милана, поскольку знала, что трасса должна быть где-то рядом, в какой-то Монце. Я поехала на электричке в субботу – хотела приехать на квалификацию. О том, что в пятницу проводятся еще и тренировки, я вообще не знала. Я знала, что есть квалификация, но на нее опоздала, потому что поезд в итоге шел больше пяти часов. Приехала, спокойно зашла на трассу, а так как я была одета в красное, все итальянцы принимали меня за родную.

Я купила билеты на стоячие места за 50 долларов, но обратно ехать пять часов смысла не было – так я рисковала пропустить гонку. Шоком для меня стало то, что я не могла найти отель в Милане. Я не понимала, почему нигде нет мест, ходила из гостиницы в гостиницу, пока наконец просто не взмолила одну девушку на ресепшн – она обзвонила несколько мест и нашла мне комнату рядом с вокзалом Гарибальди.

На следующий день я поехала на гонку. Все итальянцы были в красном, хотя тот парень, который показал мне дорогу от электрички до автобуса на трассу, болел за Дэймона Хилла. Я удивилась – спросила: "Ты же итальянец. Как же ты можешь болеть за Хилла, когда все тут болеют за Ferrari?" Это меня тоже очень удивило.

Оказалось, болельщикам Формулы-1 совершенно не мешает смотреть вместе гонку то, что они поддерживают разные команды.

Я и подумать не могла, что тиффози настолько сумасшедшие. Шумахер выиграл Гран-при Италии, но я даже не поняла, что произошло. В какой-то момент все просто побежали на трассу.

Сработал какой-то инстинкт – я до сих пор удивляюсь, почему я побежала вместе с ними. Куда я бежала, я не знала, но перелезла через три забора и продолжала бежать.

Итальянцы мне помогли. Несмотря на то, что никто не знал ни слова на английском, я не говорила на итальянском, они мне комментировали всю гонку, как это могут делать только итальянцы. Мы все вместе добежали до подиума и там было самое сильное впечатление – красная толпа кричала "Шуми, Шуми, Шуми". Я подозреваю, что это именно итальянцы подсадили меня на Формулу-1.

Мне было тогда 23 года, это была моя первая поездка за границу, и после этого я решила, что хочу хотя бы раз в год ездить в отпуск на Формулу-1.

В 1998 году я решила, что надо поехать в Бельгию. Я взяла недорогой автобусный тур: Прага, Париж, Люксембург, Брюссель, Амстердам, рассчитав все таким образом, чтобы прибыть в Бельгию именно в нужные даты. В последний момент нам сказали, что поездка переносится на несколько дней, и получалось так, что мои планы нарушились. Тут же как раз начался банковский кризис, 17 августа "обвалились" деньги. Но мне повезло, что за поездку я заплатила заранее. Да, в Европе я не могла снять деньги с карточки из-за проблем у банков, но все же могла расплачиваться – так что это не представлялось большой проблемой.

Когда мы ехали в Амстердам, один мужчина сказал мне: "Ты всегда находишься под защитой российского посольства – что бы у тебя ни случилось. Если у тебя не останется денег или еще что-то, ты всегда можешь прийти в консульство своей страны, и они должны оплатить твою поездку – потом ты просто вернешь деньги". Он меня убедил, что есть много автобусов из Германии до России – "ты всегда сможешь добраться".

В последний момент я решила рискнуть: вся группа уехала из Амстердама в Россию, а я, отправив свою сумку, села на поезд из Амстердама до Льежа. У меня было с собой только 200 долларов наличными, 40 из них я потратила на то, чтобы переночевать.

Чтобы купить себе билеты на гонку, денег не хватало. Они в Спа очень дорогие – "стоячка" в пересчете с бельгийских франков где-то 280 долларов, на трибуну – 500. Деньги были на карточке, но она уже не работала – это я поняла только на кассе. Получалось, я приехала, но рисковала не попасть на гонку. Попыталась пролезть так. Стала обходить трассу, перелезла через какой-то забор, шла по лесу, где протекала речка – как оказалось, "Красная вода" – перепрыгнула по камешкам через нее. Даже удивилась. Не "Красная вода", а так – ручеек. На другом берегу шли мужчины с огромными собаками. Я не знаю французский, но по их интонации поняла – если я сейчас не перепрыгну по тем же камушкам обратно, меня съедят.

Вернулась обратно, попыталась пробить на жалость охранника, но на него это не произвело никакого впечатления. Потом поняла, что у входа оказывается работают "барыги" – ты им платишь небольшие деньги, и они надевают тебе билет на шею, проходят с тобой на трассу, потом забирают билет и уходят. Очень недорого, но если тебя на трассе найдут без билета – сразу вышвырнут. Но даже пройти не получилось – охранники меня узнали.

До гонки оставалось пять минут, я пошла в близлежащий отель, уселась с другими людьми в баре на скамейку, уже отчаявшись попасть на трассу. Но именно в этот момент произошла самая массовая авария в истории Формулы-1 – 15 машин попали в завал. Я это пропустила, но у меня появился второй шанс. Я опять вышла на улицу, там опять шли какие-то барыги, но так как гонка уже началась, билеты у них пропадали. В итоге за 60 долларов я купила настоящий. Я увидела первую победу команды Эдди Джордана, Ральф Шумахер и Дэймон Хилл были на подиуме. Ну а потом началось самое сложное.

У меня на руках было всего 100 долларов, и на них надо было вернуться в Россию. Меня подвезли до вокзала в городке Вервье, но только там я поняла, что я не могу купить билет, потому что у меня только доллары, а не франки. Воскресенье, вечер, ни один банк, ни один обменник не работают. В итоге кто-то просто согласился мне поменять деньги на вокзале.

Я купила билет до Кельна – просто сказала: "Мне куда-нибудь в Германию, куда конкретно мне все равно". "Куда-нибудь в Германию" – единственное, что я понимала из того, что мне надо делать. На восток после Бельгии должна быть Германия. "Кельн подойдет?" – "Да, подойдет".

Добравшись до Кельна, я поменяла оставшиеся деньги на марки, взяла билет до Берлина. Это был ночной поезд, поэтому не надо было брать отель. В Берлине денег на поезд до Москвы уже не было. Получить их никаким образом нельзя, никто не может ничего прислать – вся банковская система в те дни просто рухнула. Автобус, на который мне хватало, должен был идти только на следующий день, но ночевать мне было негде. В итоге я вернулась на вокзал, спросила сколько стоит билет до Варшавы. Мне хватало. Я осмелела и спросила про Брест. Оказалось, что и до Бреста доехать хватало – хоть и впритык. Поехала туда, а там уже взяла плацкарт до Москвы. В Москве мне в банке все же выдали 100 рублей с моего счета, и я добралась домой, в Воронеж.

Я всегда болела за Шумахера. Он во многом мне помогал в жизни. Глядя на него, я понимала, что надо всегда бороться до конца, что победы не достаются просто так. Он всегда был для меня примером.

Но с его гонками мне все время не везло. Тогда в Бельгии он столкнулся с Дэвидом Култхардом, а на следующий год я запланировала поездку на Гран-при Венгрии. У меня уже была оплачена путевка в Чехию, откуда я "одним днем" планировала доехать до Будапешта – только на гонку. Но Шумахер сломал ногу в Сильверстоуне, и в Венгрии его заменял Мика Сало.

В 2000 году я решила поехать в Австрию. Я работала тогда в банке, и из-за кризиса нам не платили по несколько месяцев. Денег на поездку не было, зато уже был интернет. Я познакомилась с людьми, которые ехали в Австрию на машине. Я отправилась с ними, преодолела две тысячи километров, а Шумахер в гонке не проехал и одного – не добрался даже до моей трибуны. Обратно мне надо было добираться самостоятельно – ребята отправились дальше в Германию.

У меня был шок, всё повторилось опять. Денег на самолет не было, я поехала в Братиславу, а оттуда – уже по привычному курсу до Бреста. Но оказалось – ужасная вещь – что 12 километров поезд шел по территории Чехии. Из-за отсутствия визы меня высадили из поезда, потому что у меня был только шенген. Добиралась через Польшу – в объезд, ночь провела одна на вокзале в Варшаве. Там же познакомилась с двумя русскими, которых высадили из поезда с такой же формулировкой. Путешествовали вместе. Повезло, что билет действовал – ты можешь ехать как угодно, какими угодно поездами, главное – до Бреста. Это была моя последняя авантюра.

После этой Австрии один знакомый посоветовал мне создать сайт. Я взяла книжку про веб-дизайн, прочитала 18 страниц – этого мне было достаточно. Сначала я выкладывала на сайт свои истории, потом искала истории людей, которые так же путешествовали на Формулу-1. Потом мне пришла в голову идея собираться компаниями. В 2003 году я впервые решила организовать поездку – из Бреста на автобусе на Гран-при Сан-Марино через Венецию.

Собралось одиннадцать человек. Автобус с водителем, у нас был интересный маршрут. Мы заехали в музей Ferrari, потом на обратном пути в Мюнхен. Та поездка мне запомнилась – опять это была Италия, опять тиффози. Перед этой гонкой у Шумахера умерла мама, но он все равно вышел на старт и победил.

В тот день я вообще выбежала на трассу первая после финиша. Может быть, человек десять меня потом обогнали, по пути к подиуму…

С тех пор мне уже было неинтересно путешествовать одной. Я организовывала поездки с друзьями, мы стали ездить на Формулу-1. Мы были много где. И в Сильверстоуне, и в Китае. В итоге я решила, что хочу создать фирму, которая будет помогать болельщикам получать информацию о том, как ездить на Формулу-1. Я договаривалась с другими турфирмами, пытались ездить большими компаниями, и в какой то момент я поняла, что я хочу, чтобы мое хобби стало моей работой. С этого момента я стала абсолютно счастливым человеком.

Работая в банке, я делала свой сайт, и один раз мой коллега сказал, что по моему лицу всегда понятно, тестирую ли я программу банк-клиент или занимаюсь сайтом. Иногда в перерывах я выкладывала чужие фотографии с поездок, их описания, старалась найти информацию, как доехать до какой-либо трассы, где снимать отели. Я прекрасно знаю, как тяжело во всем разобраться, когда нет доступной информации.

Я вспоминаю свои первые поездки и понимаю, что сильно рисковала. Потом, когда мы ездили, у меня всегда уже были забронированы гостиницы, авиаперелеты, трансферы, всё предусмотрено. Но, конечно, порой что-то случалось. Я уже, наверное, могу написать книгу на тему: "Какие непредвиденные ситуации могут случиться в заграничных поездках". Бывали проблемы с авиакомпаниями, когда нам просто говорили, что "мест нет", один раз ребята у меня улетели на день позже в Японию. Бывали случаи, когда народ терял билеты на гонку: забывали их дома, забывали в отеле – где угодно. Но мы как-то всегда вместе продумывали разные варианты, как можно проводить их на трибуны без билетов. Я знаю несколько способов. Но это лучше не писать…

Несколько лет назад один парень потерял паспорт в Норвегии, когда ехал на Гран-при Бельгии – я всегда старалась сделать поездки не только на Формулу-1, но и чтобы была другая программа. Его в итоге сняли с автобуса. Он проехал по всей Норвегии, по Дании, а на границе с Германией его забрали и посадили в тюрьму.

Оказалось, что ничего невозможно уладить в выходные – только в понедельник могло быть принято решение о его депортации из страны. Я звонила в консульство, мне очень помог датский фотограф Питер Нигаард. Он написал письмо в тюрьму, дал свои контакты, поручился за нашего Славу – мне прислал письмо начальник тюрьмы, но все равно до понедельника ничего сделать было нельзя. Тюрьмы в Дании оказывается очень комфортабельные, у него был большой номер с большим современным телевизором на стене. Кормили хорошо, – фрукты и мороженое, – показывали Формулу-1 несколько раз… Конечно, не очень хороший эксперимент для болельщика, но несмотря на это, потом он много раз путешествовал на другие гонки, а когда мы поехали на Гран-при Бразилии, в аэропорту познакомился с тем самым фотографом Питером, который ему помогал. Он сказал: "Будь аккуратен – бразильская тюрьма от датской отличается очень сильно".

Один раз на Гран-при Турции со мной поехал парень – он рассказал, что его троюродный брат, инвалид, мечтает получить автограф Виталия Петрова. Я эту историю передала одному журналисту, он подарил мне кепку с автографом Виталия. Мы отправили ее по почте Саше в Ростовскую область, а потом из пресс-офиса Петрова ему прислали еще и открытку с подписью. Вот тогда у меня и появилась мечта свозить Сашу на Формулу-1. Мы решили сделать маленькое чудо: одному человеку сложно, но всем вместе – почему нет? Я предложила всем своим друзьям сложиться по тысяче рублей, оплатить проезд, проживание, а так как у меня были хорошие отношения с трассой в Стамбуле, мне сделали бесплатный билет для него – я туда возила очень много болельщиков, и они пошли навстречу.

Когда рассказали об этой идее Саше, он не поверил. Его родители были против – ведь он никогда нигде кроме Ростова не был. Когда родители ему отказали, я ему сказала: "Ты решай сам, в этой жизни нет ничего невозможного. Если ты примешь решение ехать, никто тебя не остановит". Конечно было страшно, мы сами не знали, насколько это все сложно организовать.

Он принял решение – он хочет ехать. С ним поехал двоюродный брат – сопровождать. Из Ростова полетели в Стамбул. Я заказала трансферы. Мы нашли специальную машину, у нас был очень хороший водитель. Саша приехал на гонку – после первого полета на самолете мы его привезли сразу на трибуну. Для него – шок. Он увидел машины, услышал звук, а потом еще…

Светлана Стрельникова, которая сейчас руководит командой GP2 Russian Time, тогда была в команде Marussia. Она узнала про эту историю, организовала пропуск в паддок – специально для Саши.

Мы прошли в паддок. Тут же к нам выходит Николай Фоменко, дарит кепку, телевидение у Саши берет интервью, вдруг к нему подходит и подсаживается Виталий Петров, рассказывает, как у него прошла квалификация. Виталий ему говорит: "Ты приходи еще"… Когда мы вышли оттуда, Саша сказал: "Кажется, что это сон. Я сейчас проснусь дома, а это всё сон. Потому что вот так не бывает".

Потом мы сидели в кафе, Саша делился своими впечатлениями, ел шоколадное мороженое – я этого никогда не забуду – и после этого приехал домой и сказал родителям: "Я не знал, что оказывается существует жизнь в инвалидном кресле. У меня теперь появилась цель в жизни, я хочу ездить на Формулу-1, я хочу зарабатывать на поездки сам". Сейчас он работает на дому переводчиком, копит деньги. После той поездки он уже съездил в Венгрию и в Абу-Даби.

Мне потом писали письма другие ребята, которые тоже в инвалидных креслах. То есть, благодаря Саше… Я ему это тоже объясняла: "Понимаешь, ты ведь не просто куда-то едешь, ты показываешь другим, что такая возможность есть – путешествовать. Как бы страшно ни было".

Поездок было очень много – примерно по восемь в последние годы за сезон. Но у меня всегда была мечта – попробовать поработать журналистом. Можно сказать, что решиться меня вдохновило решение Шумахера о возвращении в Формулу-1. Нет ничего невозможного. Если поставить себе цель, то до нее можно добраться. Я начала писать статьи для сайтов, потом получила аккредитацию, мечта сбылась.

Я ходила на пресс-конференции с Шумахером. Может, я не задавала ему вопросов, но мне и этого было достаточно. Когда в 2012 году он объявил, что уходит во второй раз, у меня не было ни капли сомнений – я должна была поехать на последнюю гонку. Я очень жалела, что в 2006 году, когда он закончил карьеру в первый раз, я не поехала в Бразилию на его последнюю гонку – у меня банально не было денег, но потом я несколько лет корила себя. Надо было взять кредит, надо было занять. Но жизнь распорядилась так, что последних гонок в Формуле-1 у Шумахера было две.

Мы с девочками сделали подарок Шумахеру – календарь, подготовили баннеры в его поддержку. Мы столько лет за него болели – он уже знал нас. Знал, что русские девушки привозят баннеры, причем всегда оригинальные и интересные.

Во время его трехсотой гонки в Бельгии в 2012-м году мы вывесили на нашем домике – на балконе – огромнейший баннер: "Make it 400". Боб Костандурос спросил тогда его на пресс-конференции: "Михаэль, невозможно не заметить этот плакат. Слабо вам?" Шумахер ответил: "Меня вдохновляет, что у меня есть такие болельщики, что они хотят, чтобы я больше гонялся, но к сожалению – да, слабо, четырехсотой гонки не будет".

У наших девчонок были такие же картинки на футболках: "Make it 400", и во время автограф-сессии на пит-лейн он услышал нас, прекратил расписываться, подошел к нам, расписался на всех футболках, поблагодарил.

В Бразилии, на его последней гонке, мы подарили ему календарь. Сказали, что тут есть и тот самый плакат "Make it 400". Он сказал, что помнит нас. Отогнал всех, сказал: "Хочу с ними сфотографироваться". "Последнее фото", – сказали мы на прощание. Но сейчас мы все-таки надеемся, что когда-нибудь сфотографируемся с ним еще раз.